Журнал Июнь 2013 Рецепт cоздания уникального
Рецепт cоздания уникального
Актер и режиссер Серж Аведикян начал свою карьеру еще в 1970-х в Париже. Пробуя силы в различных жанрах и направлениях, от театра до телевидения, в 2010 году он покорил жюри конкурса короткометражных фильмов Каннского кинофестиваля анимационной лентой «Лающий остров». Сразу после триумфа на набережной Круазетт Аведикян решил осваивать новые жанры. 2013-й стал для него годом дебютной оперной постановки и первого режиссерского опыта в полнометражном кино. Оба проекта более чем амбициозные: переосмысление первой армянской классической оперы «Ануш» и масштабная лента об одном из самых выдающихся кинодеятелей ХХ века Сергее Параджанове.
Два года назад анимационная лента принесла вам «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах. Когда вы только приступили к «Лающему острову», могли представить, что вас ждет такой триумф?
— Во время работы о премиях я, конечно, не думал. Но уже когда оказываешься в числе претендентов на Золотую пальмовую ветвь, мысль о победе не кажется такой уж невероятной. К тому же «Лающий остров» действительно выделялся на фоне других претендентов и по стилистике, и по тематике. Атом Эгоян, который в том году председательствовал в жюри конкурса, мне позже рассказал, что во время обсуждения все судьи однозначно были за мой фильм. А он, к слову, не вмешивался, чтобы потом не стали говорить, что армянин выбрал армянина.
Вы пробовали свои силы в документальном кино, анимационном, коротком и полном метре, в театре, теперь опера…
— Рекламу не забудьте! Пока только музыкальных клипов не снимал.
Многие говорят, что очень трудно работать одновременно в театре и кино, а у вас вообще огромный разброс интересов. С переменой жанра и формата проблем не возникает?
— Думаю, если удается работать в разных направлениях, значит, у тебя уже есть некая внутренняя свобода, своя территория, в которой помещаются все форматы. Никогда не любил узкую специализацию, творец должен быть более открытым, готовым к риску и к новым знаниям. Всякий жанр — это, по сути, инструмент для воплощения своего воображения. Просто надо помнить, что каждый из этих инструментов работает по-своему.
В Ереван вы приехали с новой постановкой оперы «Ануш». Учитывая нестандартный подход к этому произведению, не боялись реакции местной публики?
— Надо признаться, когда углубляешься в творческий процесс, то о зрителях не особо и думаешь. Начинают работать какие-то внутренние фильтры, и то, что делается, должно в первую очередь нравиться команде. А потом приходит момент, когда ты уже все сказал спектаклю и надо спокойно сесть и послушать, что хочет сказать спектакль тебе. Если не будет диалога между творцом и творением, невозможно будет угодить зрителю.
Трудно абстрагироваться от работы и оценить ее глазами зрителей?
— Не всегда и не у всех это получается. Но я этому, кажется, научился за много лет работы в кино.
А что главное в работе режиссера?
— Я давно выработал одну простую формулу: надо режиссировать работу команды. Это помогает сплоченности. В случае театральной или оперной постановки частью этих «внутренних спектаклей» являются физические упражнения и игры перед каждой репетицией. Нужно, чтобы к моменту выхода на сцену все внешние шумы остались позади и наладилась идеальная командная игра.
Наверное, между работой во Франции и в Армении есть разница?
— Да, и самая существенная — в том, что здесь от меня ждут приказов. Чтобы я им быстренько сказал, что надо делать. Но суть в том, что я хоть и знаю, куда надо двигаться, но хочу пройти этот путь вместе с партнерами.
Есть мнение, что режиссер должен быть деспотом…
— Встречаются и такие, конечно, но я за гуманный подход.
А что было самое сложное в работе над «Ануш»?
— Когда я осознал, что придется иметь дело с отдельными группами танцоров, музыкантов, певцов, техников, мне стало немного не по себе. Каждая такая группа уже имеет свою логику работы, и необходимо всех их правильно «смонтировать». Великий Артавазд Пелешян научил меня, что всегда нужно создавать уникальные вещи. Он приводил очень интересный пример. Допустим, надо сделать кофейную чашку. Одна уже есть, но она какая-то слишком обыкновенная. Чтобы получить что-то оригинальное, достаточно разбить ее и собрать из кусков заново. Получится уже немного другой, несколько кривой, но уникальный предмет. И самое главное и в то же время сложное — добиться того, чтобы не было видно швов между кусками чашки. Это и есть искусство. Что касается «Ануш», то так как классическую оперу я не очень люблю, то здесь хотелось получить нечто необычное, более театральное, с элементом кино. К счастью, работа длилась довольно долго, так что было время для того, чтобы не спеша все расписать, подготовить, понять, что и как.
